— Матвей Николаевич! Вначале вот о чем… Все знали, что приговор в отношении Александрова и Ерофеева будет обвинительным. Зачем кому-то тогда потребовалось убивать адвоката Александрова Юрия Грабовского?
— Мне тоже это совершенно непонятно. Если мы «отзеркалим» ситуацию, то увидим, что в России защита Савченко велась максимально публично и привлекла большое общественное внимание. В общественном пространстве ярко представлены позиции в ее поддержку. Таким образом, существует то, что в позднее советское время называли «плюрализмом мнений».
В случае же с Украиной мы видим, что все происходило тихо и невнятно. Например, в украинском общественном и информационном поле нет ярко озвученной позиции по поводу переворота, а к власти пришла хунта, поэтому люди были вправе от нее защищаться — в силу этого Александров и Ерофеев не виновны. Этой позиции нет.
Если на это посмотреть, становится понятен и мотив для убийства адвоката Грабовского. Это именно недопущение формирования такой позиции, а также предупреждение всем остальным.
Что касается самого приговора, то единственный позитивный момент в том, что не стали затягивать процесс. Это знак того, что переговоры об обмене ведутся.
— Когда по вашим ощущениям можно ожидать обмена?
— Конкретику сказать нельзя. Это покрыто тайной, которую могут знать только участники переговоров. Единственное, что хочу сказать — для украинской стороны возвращение Савченко не однозначно позитивное событие. До заключения она была таким фриком, то есть персонажем для разного рода телешоу, уровень ее развития не позволял претендовать на что-то серьезное. У нее даже кличка была, отражающая сущность «Пуля».
Поэтому ситуация может выглядеть странной. Российская сторона будет требовать забрать Савченко, а украинская отнекиваться, хотя публично все будет выглядеть ровно наоборот. Поскольку Савченко стала политической фигурой, с российской стороны пока нет равноценной фигуры, на которую ее можно обменять. Это создает основание для более сложных переговоров.
— А вот если произойдет обмен Кольченко и Сенцова на Александрова и Ерофеева — более такой, я бы сказал равнозначный, как думаете, и те и другие будут сразу же отпущены на свободу или будут сидеть?
— Я думаю, они, конечно же, будут сразу освобождены по тем или иным основаниям. Это технический вопрос. Что касается юридического, то их несколько: это может быть помилование, ходатайство об условно-досрочном освобождении, обнаружение невероятно тяжелой болезни у человека в связи, с чем его необходимо освободить от отбывания наказания, либо направить его в крайне комфортабельное и продвинутое медицинское учреждение.
Вячеслав Бочкарёв, «Журналистская Правда»
Нашли ошибку? Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить нам о ней.